Путешествие из тьмы к свету: история немецкого востоковеда, нашедшего истину в Коране
Как сообщает IQNA, со ссылкой на "Аль-Джазиру", с XVI века в Германии Коран привлекал внимание, и на протяжении столетий исследователи и востоковеды, изучавшие арабский язык и исследовавшие эту священную книгу, проявляли к ней интерес. Однако с начала XVII века коранические переводы подверглись влиянию политических и религиозных тенденций, и лишь немногие из них устанавливали с текстом Корана чисто научную связь.
Немецкая библиотека содержала поверхностные и лишенные духовности переводы Корана, такие как перевод Давида Фридриха Мегерлина (1722 г.) и переводы Людвига Ульмана и Фридриха Рюккерта, в которых преобладали литературные приемы. Впоследствии появились более методичные переводы, такие как перевод Макса Хеннинга (1901 г.) и Руди Парета (1966 г., вызвавшие широкие споры об их отношении к исламу. Тем не менее, самым влиятельным трудом в западных академических исследованиях на протяжении многих десятилетий была книга "История Корана" востоковеда Теодора Нёльдеке, ставшая краеугольным камнем западных исследований.
В противоположность этому, в последние десятилетия мы стали свидетелями появления более тематических переводов, когда некоторые переводчики после длительного изучения аятов Корана принимали ислам, и это отражалось в их переводах, сочетавших в себе лингвистическую точность и глубокий внутренний опыт. Самыми известными из них были Зигрид Хунке и Аннамари Шиммель.
В этой связи стоит рассказать историю доктора Альфреда Хубера, немецкого арабиста, который имел уникальный личный опыт и перешел от сухих академических исследований к пространству веры и близости к Священному Корану. История Хубера – это не просто биография ученого, а путешествие человека между религиями и континентами в поисках истины, чтобы в конце этого путешествия найти чудо в арабском языке и аятах Корана.
Юноша в поисках Бога
Альфред Хубер родился в Вене, столице Австрии, и вырос в религиозной католической семье, пока его родители не подготовили его к монашескому пути, и он стал священником. Но этот беспокойный юноша не верил в очевидные истины и всегда искал правду.
С юных лет он был очарован вопросом веры, разнообразием религий и резкими противоречиями между ними. Он всегда повторял вопрос: "Если все поклоняются Богу, то почему существует так много различий?" Отсюда и началось его долгое путешествие в поисках «Аллаха».
Вспоминая те дни, Хуберт говорит: "Я всегда думал о жизни, загробной жизни и жизни после смерти. Это любопытство побудило меня исследовать и путешествовать по многим странам в поисках знаний и человеческой истины. Через учебу я полюбил Ближний Восток. Пустыня привлекла меня, и я был очарован ее красотой. Я мечтал когда-нибудь посетить арабский регион и жить там."
Хубер начал свои путешествия в 18 лет. После окончания университета он совершил свою первую поездку в Рим, столицу христианства в мире.
Он говорит: "Я поехал в Ватикан, потому что был очень религиозным, и когда увидел большие статуи, я был в ужасе от их вида, и взгляды статуй и пап напугали меня. Я сказал себе: это не те, кто представляет Бога на земле, и не те святые люди, какими их представляют богословы."
После Италии Хубер отправился в Грецию, а затем в Турцию, где впервые по-настоящему столкнулся с исламом. Он говорит: "Там я испытал человеческий дух, улыбающиеся лица и очень хорошее гостеприимство, и я встретил истинный ислам, каким я о нем читал. Затем я поехал в Конью и к могиле Джалаладдина Руми (Моулави), и там я испытал неописуемую духовность и спокойствие."
Перерождение
В начале семидесятых годов прошлого века Хубер начал свои путешествия на Восток. Он посетил Сирию, Иорданию, а оттуда отправился в Кудс. Несмотря на то, что он был впечатлен святыми местами этого города, такими как Храм Гроба Господня, священническая атмосфера его не успокоила. О своем опыте он говорит: "В воскресенье я столкнулся как минимум с 12 различными церемониями евхаристии. Мне было неуютно в священнической атмосфере, где священник грубым тоном приказывает тебе поцеловать крест, а затем приказывает тебе сделать пожертвование. В гробнице Христа наблюдается такое же неприятное поведение. Я чувствовал, что все богослужения - это торговля и мирские дела, и ничего больше."
Стремление читать религиозные тексты на языке оригинала побудило его изучать языки иврит, греческий, латынь и санскрит. Он отправился в Индию, где познакомился с буддизмом. Там он пережил клиническую смерть, но это было перерождение.
Хубер говорит: "Один из их ритуалов - это поход к реке для омовения, как это делал Будда. Я пошел к священной реке Ганг, и сильное течение воды унесло меня, и я чуть не утонул и чуть не увидел себя в другом мире. Состояние покоя и глубокого умиротворения, между жизнью и смертью, охватило меня. Когда я проснулся, я был совершенно голым, потому что течение воды сорвало с меня всю одежду. Для меня это было перерождение."
Но поворотным моментом для Хубера стал Тадж-Махал. Он говорит: "Я не знаю, что со мной произошло; я почувствовал покой и красоту. Я почувствовал, что нахожусь в раю. Здесь я убедился, что ислам - это выбор моей души, и я убедился, что ни католицизм, ни индуизм - не те религии, которые я хочу выбрать для себя. Я убедился, что ислам - это та религия, которую выбрала моя душа."
Столкновение с наследием
Когда Хубера спросили о его мысленном образе ислама до того, как он стал мусульманином, он откровенно признался, что начал свой путь далеко не с беспристрастным настроем. Он говорит: "Я солгал бы, если бы сказал, что извлек пользу из этого путешествия с беспристрастным духом. У меня европейское католическое происхождение, и в моей голове были стереотипные образы ислама. Сначала я хотел прочитать Коран, чтобы доказать себе, что это сложный и полный противоречий текст, каким его изображали востоковеды до меня. Но, к моему удивлению, я нашел в нем удивительную согласованность, внутреннее единство и беспрецедентную силу риторики. Этот момент стал началом разрушения стереотипных образов, которые я носил с собой."
Хубер добавляет: "На Западе люди часто рождаются с некоторой ненавистью к исламу, которая усиливается средствами массовой информации, связывающими ислам с терроризмом, и сионистской пропагандой, искажающей правильные представления об этой религии."
История западных СМИ
Когда речь заходит о палестинском вопросе, Хубер считает, что западные СМИ постоянно искажают правду. Он говорит: "Большинство западных стран находятся под влиянием этих лживых средств массовой информации и не знают, что существует народ под названием палестинский народ, который жил на этой земле, который был убит и изгнан из своей страны, и всякий раз, когда палестинцы защищаются, их обвиняют в терроризме. Однако говорят, что Израиль защищается и является жертвой терроризма, в то время как убийца-агрессор — это тот, кто защищается."
С его точки зрения, решение кроется в «присутствии арабов». Он продолжает: "Без активного присутствия арабов, как географического, так и исторического, и использования их силы, решения не будет. Вопрос, который сейчас возникает: где арабы по отношению к событиям в Газе? Какова их роль? Где крупные арабские страны?"
Он отмечает, что западные правительства, возможно, и знают правду, но не могут говорить из-за доминирования империалистических лобби в политике и средствах массовой информации.
Вместе с Кораном и перевод значений этой священной книги
Изучив арабский язык, Хубер обнаружил, что текст Корана радикально отличается от переводов, которые он изучал до этого. Он настаивает на том, что нельзя найти ничего, что можно было бы назвать переводом Священного Корана. Потому что арабский язык — священный язык, а Коран — это божественный текст, который можно читать только через него самого. Поэтому все, что написано, — это всего лишь значения Корана.
Он добавляет: "Когда я впервые прочитал Священный Коран, я влюбился в него, потому что я люблю поэзию и писал стихи. Я нашел Коран прекрасным языком."
Эта глубокая связь с аятами Корана в конечном итоге привела его к тому, что он перешел от преподавания в университете Аль-Азхар к миссии Министерства вакуфов Египта по переводу значений Корана, и этот проект занял 13 лет.
Обращение в ислам и момент трансформации
Хубер впервые объявил о своем обращении в ислам в 1980 году в Стамбуле, в момент, который он сам описывает как судьбоносный. Он говорит об этом: "Я спорил с одним из своих друзей, и после окончания нашего разговора он сказал мне: «Альфред, ты мусульманин. Все твои слова подчеркивают твое мусульманство». Я был удивлен его словами. Затем он сказал мне: «Пойдем в мечеть». И в то же время я произнес шахаду."
Затем, в 1981 году, он во второй раз публично объявил о своем обращении в ислам в мечети Аль-Азхар, когда приехал в Египет преподавать немецкий язык, и был встречен радостью молящихся. Реакция на его обращение в ислам была разной, но самую жесткую позицию заняла его набожная католическая мать. Хубер говорит: "Моя мать рассердилась на меня; я сказал ей: у тебя своя религия, а у меня своя. Мое обращение в ислам — результат долгих поисков истины."
Оценивая востоковедение в Германии, Хубер считает, что любой перевод Корана, если он не исходит из разума верующего мусульманина, никогда не будет приемлемым, каким бы научно беспристрастным он ни был. Он считает, что лучший переводчик значений Корана на немецкий язык — Фридрих Рюккерт, немецкий поэт, который, по его мнению, «был настоящим мусульманином».
Хубер описывает свое долгое путешествие до и после обращения в ислам следующим образом: "Я могу подытожить это долгое путешествие в одном предложении: я двигался от тьмы к свету."
https://iqna.ir/00I3xr
