Переосмысление философии надежды против логики господства
В мире, где ложь стала официальным языком власти, а правда дышит только на обочине, говорить о надежде — это своего рода сопротивление. Позвчрашние заявления лидера революции на встрече с избранной научной и спортивной молодежью были не просто политическим заявлением, а переосмыслением философии надежды против логики господства; попыткой показать человеческое лицо власти в эпоху, когда власть лишена человека.
В речи мудрого лидера революции особенно выделялся призыв к переосмыслению власти изнутри; власти, которая исходит не от богатства и войны, а от веры и самосознания. В его понимании, иранская молодежь — это символ этого самосознания; человек, который, несмотря на давление, отчаяние и пропагандистские атаки, строит, творит и улыбается. Эта молодежь — живой ответ нации на мягкую войну депрессии.
Враг годами пытается создать образ уставшей нации; нации, которая потеряла надежду на свое будущее и поверила в поражение. Но каждая медаль, каждое научное открытие и каждый шаг вперед разрушают стену этого лживого повествования. Фактически, эти победы — не просто индивидуальный успех, а выражение коллективного пробуждения; доказательство того, что общество живо, пока оно верит в свои силы.
Во вчерашних выступлениях было четко проведено различие между двумя типами власти; властью, которая рождается из навязывания и господства, и властью, которая возникает из творчества и веры. Первая власть — это американское лицо мира; сила, которая убивает, чтобы выжить. Но вторая власть — это власть, которая строит, чтобы сохранить жизнь; сила, которая течет на спортивной площадке, в лаборатории и в земле родины. Это различие является политическим по форме, но философским по своей сути; потому что одна сторона построена на страхе, а другая — на надежде.
Упоминание о бреде президента Америки — это скорее признак внутреннего распада западной цивилизации, чем политическая критика. Цивилизации, которая больше не может говорить с правдой и продолжает жить только ложью.
Когда власть не может успокоить свой народ, но хочет управлять миром, она сталкивается с кризисом онтологической легитимности; в тот самый момент, когда внешний вид власти сияет, но ее дух пуст.
В ответ на этот распад лидер революции говорил о «надежде» как о сущности власти. Надежде, которая в иранской культуре является не чувством, а действием;
Среди позавчерашних фраз акцент на уважении к флагу и поклоне после победы напомнил о связи между властью и моралью;
То, что сегодня было услышано от лидера революции, было своего рода переосмыслением соотношения человека, власти и надежды. Простым, но глубоким языком он показал, что истинная власть заключается не в господстве над другими, а в господстве над собой; и нацию, которая сможет победить страх и отчаяние, никакая сила не сможет покорить.
В эпоху отчаяния иранская надежда — это не просто эмоциональная реакция; стратегия выживания и философия бытия. Возможно, в этом и заключается конечный смысл сегодняшних слов: в мире, где правду отодвинули на второй план, каждый молодой человек, который думает, строит и верит в завтрашний день в Иране, сам является живой правдой.
Мохаммад Кераминия, выпускник факультета философии
